Русский мир: избежать капкана «альтернативной идентичности» (доклад)

Сергей Кочергин

Все сложности, которые сегодня возникают вокруг определения «русского мира», на наш взгляд, объясняются уникальностью российской ситуации, заключающейся в том, что в силу событий 1917 г. Россия «утратила» ранее имевшуюся идентичность, а в силу распада СССР, она потеряла и сложившуюся за годы советской власти понимание себя как нации. В определённом смысле можно говорить о двойной потере идентичности, двойном её кризисе, пережитым Россией, что сделало её в современных условиях чрезвычайно уязвимой для влияний извне: если разрушены, размыты, неопределенны «границы», укреплённые культурными ценностями и институтами, значит отсутствует иммунитет, способность сопротивляться инокультурному «вторжению».

Всегда, на протяжении всей своей истории, Россия объединялась вокруг «национальной» идеи: до революции - это была формула официальной идеологии царской России «православие, самодержавие, народность», в Советском Союзе - мечта-проект построения коммунистического общества. Но в любом случае в российском общественном сознании была глубоко укоренена вера в своё особое призвание: сначала «третьего Рима», а позже как социалистической сверхдержавы (в этом случае ортодоксию православия менял догматизм марксистско-ленинской идеологии; народность менялась на советский патриотизм).

Сегодня, если Россия не хочет остаться на обочине судьбоносного для человечества поиска новой цивилизационной парадигмы или парадигм, ей пора активно заявить о своих культурных ценностях, особенно тех из них, которые могли бы быть привлекательны и полезны для других. Для этого ей необходимо определиться, по крайне мере, с двумя задачами. Первое – сформулировать «национальную идею», которую на сегодня президент В.В. Путин предложил, как идею патриотизма, способную объединить все слои общества и все российские партии. Второе – необходимо выявить ценности, определяющие российскую идентичность, которые могли бы быть конструктивны и в личностном, и в социальном, и в глобальном измерении. Третье – необходимо продумать технологии формирования этих ценностей, особенно, у молодого поколения.
Обращение к ценностям всегда предполагает поиск ответов на вопросы: «Кто я такой?», «Кто мы такие?», «Откуда и куда идём?», т.е. предполагает самоопределение в собственной идентичности.

Сегодня, как никогда очевидно, что кризис идентичности ведёт не только к личностным трансформациям, что является отдельной большой темой для разговора, но и к утрате геополитических позиций в мире.

Мы исходим из того, что русская идентичность - это идентичность, основанная на традиции восточно-христианской византийской культуры. Она включает в себя элементы демократического государства (феномен «народной монархии»), симфонию светского и религиозного, стремление к приоритету морали над правом и некоторому социальному равенству. Причём последний аспект получил своё дополнительное значение и развитие именно на русской почве.

Ядром русской идентичности выступает православная этика и дух солидарности, т.е. социальной справедливости. Здесь соединяется, казалось бы, несоединимое. Мир дореволюционный и мир советский. Русская идентичность обладает особым императивом: поиск и построение «царства правды», где всякий человек нужен, никто не лишний, никто не строит своё счастье на несчастье другого, все объединены духовными узами и общими задачами. Эта идея в разные времена имела разные проекции: с одной стороны, это «образ Святой Руси» с её стремлением к соборности, т.е. коллективному спасению, но в тоже время это и образ государства социальной справедливости, «общества равенства и братства», т.е. общественное строительство советского социализма. Это и есть то общее, то ядро традиции и идентичности, которое прошло и через церковный раскол, и через революции, и через гражданскую войну и события начала 1990-х годов, но осталось не расщеплённым и по сей день.

Сегодня проблема, на наш взгляд, заключается в том, что существующая экономическая модель находится в определённом противоречии с реальным историческим опытом народа. В тоже время у нас есть сложности с пониманием особенностей нашей идентичности: является ли она российской идентичностью или всё-таки национальной (в том числе русской) идентичностью. Российскую идентичность после 1991 г. мы наспех строили с помощью политтехнологий, вложив в неё комплекс либеральных идей. Сегодня есть ещё соблазн подменить национальную идентичность либеральной идентичностью. Хотя даже на Западе такой подмены нет. Там идентичность и традиция рассматриваются как неприкосновенный исторический ресурс, а либерализм, консерватизм и социализм – только как политические инструменты.

В силу названных проблем Россия имеет сегодня население с нечёткой идентичностью. А вернее нашему населению навязывается так сказать «альтернативная» идентичность, основанная на комплексе исторической неполноценности, на вытеснении из памяти сакральных смыслов русской истории. Отсюда насмешки либеральной прессы над акцией «Бессмертный полк» 9 мая 2015 г., сегодняшние высказывания внесистемной оппозиции о русском народе, как носителе «подлого ватного сознания» (Божена Рынска), «страдающем некими формами шизофрении» (Альфред Кох), которому кажется, что он (русский народ) является носителем какой-то особой истории и т.д. И соответственно, апофеозом всех этих «мнений» является вывод о том, что территориальная целостность России не является абсолютной ценностью, а русский народ и другие народы России есть уже какая-то безликая «российская нация» (Андрей Илларионов), состоящая из народов, лишённых своих культурных и исторических корней, идентичность которых измеряется уже современными постмодернистскими культурно-цивилизационными мерками.

Общество продолжают дезориентировать с помощью разжигания конфликтов между советским и несоветским, между светским и религиозным, между «красными» и «белыми» и т.д. Это приводит к разобщению общества, к появлению региональных идентичностей, а это уже прямая дорога к распаду государства… Обществу в таком состоянии нечёткой идентичности легко навязать мифы о нём самом, например, о коллективной исторической вине, о неспособности русских к самоорганизации, их генетической склонности к рабству и т.д. Всё это говорит о кризисе идентичности в нашем обществе, где легко провоцируется русофобия, размывание традиционных ценностей, неприятие и насмешка над важными идеями и символами.

Очевидно, что сегодня в России существует напряжённость не между носителями различных национальных и религиозных идентичностей, как, например, между православными и мусульманами, а между представителями традиционной и квазилиберальной идентичности.

В этих условиях важно осмыслить, прежде всего, ценностно-мировоззренческий потенциал россиян, способный не только нас объединить, но и задать позитивный вектор развития нашей страны. Нам представляется важным шаг, сделанный Русской Православной Церковью и поддержанный Межрелигиозным советом Российской Федерации: год назад на открытии III Рождественских Парламентских встреч в Государственной думе Патриархом Кириллом были названы в качестве приоритетных ценности, сформулированные на основе общей истории всех народов, населяющих нашу Родину. Преобладающей ценностью Древней Руси, тесно связанной с Византией, была, как известно, идея Святой Руси, и, соответственно, основная ценность этого времени, связь с которым мы не должны потерять, является вера; следующий исторический этап – это Российская империя, когда небольшая страна превратилась в империю «от моря и до моря», доминантой этого исторического этапа явилась державность; период революции объединил всех людей в их стремлении к справедливости; Советский Союз остаётся значимым для нас своей объединяющей всех идеей солидарности; а новая Россия, сделавшая акцент на правах человека и свободах, важна для нас своей борьбой за достоинство личности.
Важно, что эти ценности принадлежат исторической России, они являются культурообразующими, и их содержание не носит для россиян спорного характера. Эти ценности характеризуют не только сложившийся в веках менталитет российского народа, но и составляют его экзистенциальную сущность, поскольку они связаны с переживаниями многих поколений наших предков. Через их воспитание молодёжь сегодня может почувствовать свою включённость не только в историю нашей страны, но и в её судьбу.

Необходимо также отметить, что этот ценностный ряд важен не только своей социальной, но и духовной перспективой. Действительно, с одной стороны, эти ценности представляют собой некий социальный идеал, способный обустроить жизнь российского общества, как общества солидарного, где ради достижения общего блага тесно сотрудничают различные этнокультурные, социальные, профессиональные, религиозные и возрастные группы; но в тоже время в этом мировоззренческом синтезе высвечивается и духовное стремление русского народа, и иных народов к абсолютным ценностям и смыслам жизни. Восстановлению же религиозной духовности мы придаём большое значение, потому как исчезновение с исторической сцены той или иной цивилизации, как правило, начинается с разрушения её духовности, с внедрения в сознание народа чуждых идей, ценностей, чуждого понимания смыслов жизни и мироустройства. В тоже время мировой опыт показывает, что устойчивость государственности и идентичности народов, попавших в сложные исторические и цивилизационные условия, зависит от устойчивости базовых элементов их традиционной культуры – религии и книжно-письменной культуры (язык и литература). Поэтому в современных российских условиях тема национальной безопасности тесно сопрягается с проблемой сохранения традиционных национальных культур.

В заключении хочется отметить, что сохранить Россию в её цивилизационной уникальности возможно, если мы сумеем избежать капкана формирования новой «российской идентичности» с её полностью трансформированной этической и ценностной базой, и вернёмся к возрождению «национальной идентичности», основанной на «русском мире», который имеет многовековую непротиворечивую традицию культурного и государственного взаимодействия с другими народами, населяющими Россию.

Количество показов: 1062
Рейтинг:  3.86

(Голосов: 9, Рейтинг: 4.67)