Майдан в России возможен

Максим Шевченко

М. Королева― Здравствуйте. Да, действительно это программа «Особое мнение». Я – Марина Королева. Напротив журналист Максим Шевченко. Максим, здравствуйте.

М. Шевченко― Здравствуйте.

М. Королева― Пока вы к нам ехали, Тверскую перекрывали люди. Около 20 человек перекрыли Тверскую, это медработники, педагоги, гражданские активисты. Пытались привлечь внимание к своим жилищным проблемам. К проблемам социального жилья. В связи с этим вопрос к вам от нашего слушателя. «Как вам кажется, в связи с экономическим кризисом возможны ли массовые протесты?»

М. Шевченко― Я думаю, что массовых протестов не будет, поскольку кризис не настолько серьезен и не так сильно ударит по ипотеке или по всему тому, что связано с этими вкладами. Кризис подобного рода был, помните, года три назад, когда были забастовки, голодовки вкладчиков.

М. Королева― 2008 год?

М. Шевченко― Я точно не помню, после этого были вкладчики, которых обманывали, разорялись компании, которые брали деньги под строительство дома. Я думаю, что сейчас ситуация гораздо более контролируемая. И ничего такого глобального ожидать не приходится.

М. Королева― Вы шутите, наверное.

М. Шевченко― Я не шучу.

М. Королева― Посмотрите, какая девальвация произошла на наших с вами глазах за последний месяц.

М. Шевченко― Три года назад, когда мы были в Белгороде, Изборский клуб вместе с А. А. Прохановым, еще десятком людей, экономисты были, Михаил Хазин был по-моему с нами. И мы спросили Евгения Степановича Савченко о том, какой курс был бы выгоден для российского агропрома, он три года назад сказал – 50-60 рублей за доллар было бы выгодно, мы это лоббируем. Поэтому я считаю, что это все неслучайно, это все неспонтанная девальвация, а просто в какой-то момент сдерживающие барьеры, которые использовали финансовые спекулянты, контролирующие российскую экономику, рухнули. И доллар пришел к той цифре, про которую нам говорил самый успешный губернатор в России, а Савченко таковым является, какова цифра была бы выгодна в наибольшей степени российской промышленности. Вот и все.

М. Королева― Но вы же, наверное, не можете не заметить, что очереди к банкам, проблемы с деньгами.

М. Шевченко― Марина, я вам говорю, есть две проблемы.

М. Королева― Зарплаты девальвируются.

М. Шевченко― Да, это правда. Есть эта проблема, но я думаю, что если это выгодно экономике, если на самом деле будет экономический рост внутри страны, не рост импортных закупок, как у нас шло в последние годы, когда министр сельского хозяйства Скрынник, например, или Гордеев тот же, при нем это началось, который сейчас является губернатором Воронежской области, когда они тратили значительную часть бюджетных средств не на развитие сельского хозяйства в стране, а на закупки импортного продовольствия. Турецкого, аргентинского, израильского, какого угодно. Я естественно ничего не имею против импорта, но я считаю, что каждая независимая страна должна все-таки оказывать приоритет своему сельскому хозяйству. Вот, я допустим сейчас знаю, у меня есть люди, которые занимаются серьезными агропромышленными проектами. На Северном Кавказе в частности.

М. Королева― На Северном Кавказе?

М. Шевченко― Сейчас могу сказать, я понимаю, государство будет оказывать поддержку финансовой сфере как было, как государство привыкло причем делать акцент на государственные банки, но вот допустим, человеку пришли налоги, начислили в связи с повышением ставки 400 миллионов рублей. У него достаточно серьезное агропромышленное предприятие. Это очень тяжелое налоговое бремя. Которое может привести к неэффективности российского агропромышленного производства. Вот у меня вопрос к государству, к правительству. К кому угодно. Вы готовы помогать еще кому-то, кроме финансовых спекулянтов кроме крупных банков. Я понимаю, что банки это основа российской экономики. Но допустим, сейчас правильно было бы выделить большие деньги или хотя бы послабления какие-то агропрому российскому. Потому что задача ближайших 2-3 лет это усилить, увеличить внутренний сектор промышленного производства в России, агропромышленного производства. Технологического, любого. Сейчас есть такой шанс.

М. Королева― Допустим, даже с вами соглашусь.

М. Шевченко― У каждого кризиса, Марина, есть две стороны.

М. Королева― Прекрасно, но эти 2-3 года пока все будет произрастать, они должны пройти.

М. Шевченко― Ну будет непросто. А вы хотите, чтобы всегда было хорошо что ли.

М. Королева― Я хочу вас вернуть к тому же вопросу. Илья из Ярославля спрашивает: а вы себе представляете, что на улицу может выйти уже условный Уралвагонзавод, а вовсе не белоленточники.

М. Шевченко― Я думаю, Илья, не надо нас запугивать, Уралвагонзавод производит танки и получает сейчас такие бюджетные средства, которые не снились ему никогда в предыдущие годы. Поверьте. Военные бюджеты, в частности бюджеты Уралвагонзаводу огромные. Уж там точно никто на улицу не выйдет. В этом Нижнем Тагиле. Я там был, и то, что происходит последний год, там очень даже люди приветствуют.

М. Королева― И еще Дмитрий вас спрашивает: а возможен ли, по-вашему, майдан в России. Представим себе обнищание населения, увольнения массовые. Или как с врачами и педагогами социальное жилье, людей выкидывают из социального жилья.

М. Шевченко― Майдан в России возможен, так как майдан, объясню мою мысль, так как майдан в Киеве затеяли не американское посольство и не какие-то там сетевые тролли, прикормленные грантами, а окружение Януковича, автором и отцом майдана был Сергей Левочкин, глава администрации Виктора Януковича. Все у них шло собственно волшебно, главная задача была отстранение от власти Николая Азарова. Которого они считали пророссийским министром, который мешает договориться с ЕС. А они все это вели, когда майдан затихал, подогревали его этими законами. Вторая задача была отстранение семьи Януковича от власти. Это совсем не Порошенко, Турчинов с Аваковым делали. Там на сцене фигурировали три таких клоуна. Понимаете. Тягнибок, Яценюк и Кличко. Которых всерьез конечно никто не воспринимал. Кроме Яценюка. Яценюк это серьезный человек, который связан всегда был с очень серьезными финансовыми кругами. Но у них пошло все наперекосяк. Поэтому в России если какое-то окружение Путина задумает такую же схему, тогда это возможно. Поскольку майдан возможен, только если он будет инициирован властью, а не оппозицией. В Киеве майдан был инициирован властью, окружением Януковича. Донецкими…

М. Королева― А как вы себе это представляете у нас?

М. Шевченко― Я пока никак не представляю, потому что я всерьез об этом не думал, но так как я полагаю, что американцы бросили кость российским элитам, сказав, это было открыто сказано, один из американских политиков сказал: или вы нам принесете голову Путина, либо он уйдет в отставку. Вы не помните, летом была такая статья очень наглая, хамская в одной…

М. Королева― Не помню.

М. Шевченко― Ну вы такие вещи очевидно не запоминаете. В одной из американских статей. И они открыто говорят, американские политики разного уровня, что они ждут от российской элиты типа каких-то шагов.

М. Королева― Власть это Путин. О чем мы тогда говорим.

М. Шевченко― Власть это более сложная система всегда, понимаете. Это всегда большое количество людей. Совокупность людей. Поэтому я считаю, что всегда инициатором майдана идет не оппозиция снизу, не Навальный инициатор майдана…

М. Королева― И не учителя и врачи, которые борются за социальное жилье.

М. Шевченко― Ни в коем случае не они. А приближение, самый близкий круг первого лица. Так это было в Киеве. Сергей Левочкин был инициатором киевского майдана. Его окружение донецкие, которые хотели договориться с Западом в обход Азарова, сместив Азарова, вот они это все создали.

М. Королева― То есть иными словами вы допускаете, что у нас возможна такая революция сверху, которая будет инициирована элитой.

М. Шевченко― Такая революция возможна везде, где власти опираются не на широкие демократические структуры народа, которые делали бы открытыми механизмы принятия решений, а на узкие закрытые клубы элитные, которые окружают высшие эшелоны власти и как бы разыгрывают такие комбинации между собой.

М. Королева― А вы признаете, что у нас это так.

М. Шевченко― А что тут признавать, когда это любой политолог, окончивший три курса политологического факультета, скажет, что это так в России. В России нет крепких широких демократических свободных институтов политических так как, допустим, они есть в Германии. Которую так любит президент Путин. Или во Франции. Но в России есть очень крепкая элитная составляющая власти. Она очень крепкая серьезная.

М. Королева― Вертикаль.

М. Шевченко― Она не всегда вертикаль, Марина. Это такие кубы, которые стоят, знаете как детские кубики.

М. Королева― Новая военная доктрина опубликована. Владимир Путин подписал. Расширение НАТО признано одной из ключевых угроз для России. Согласны?

М. Шевченко― Да.

М. Королева― А что такое с НАТО, чем оно нам мешает и угрожает.

М. Шевченко― Да ничего, просто расширяется. Вам, наверное, ничем.

М. Королева― Но вы же сами как-то улыбаетесь.

М. Шевченко― Я не улыбаюсь, я просто говорю, что НАТО, конечно, это агрессивный блок, который за последние 20 лет, давайте посчитаем…

М. Королева― Чем он агрессивный. Максим?

М. Шевченко― Марина, можно я договорю. Вы считаете, что он раздает всему миру конфеты. А я хочу просто напомнить, с 90-го года с момента начала перестройки и крушения Советского Союза уже конца перестройки, НАТО провело войны. Иракская война первая - 90-й год, правильно? – правильно. Дальше, югославская война - 1995 год, бомбардировки Боснии и Герцеговины. Следующая югославская война - 1999 год, бомбардировки Белграда, под которыми я был, в которых в частности был разбомблен телецентр Белграда, погибло несколько десятков журналистов, куски их мяса человеческого валялись на улицах Белграда.

М. Королева― О, боже.

М. Шевченко― Боже, да. Следующее – 2004, не 2004, а когда вторжение в Ирак второе. 2002 год.

М. Королева― А причем здесь НАТО. Здесь, собственно говоря, США.

М. Шевченко― Марин, можно я договорю. Это было НАТО, США член НАТО, лидер НАТО. Это страны НАТО вели войны. Иракская война вторая, вторжение в Афганистан. Которое точно уж натовское вторжение. Кроме того, это казалось бы, 2004 и продолжается, продолжается. Ливия. Какой год? 2012. Правильно. Итак, за 20 лет шесть войн. Вопрос: угрожает ли НАТО России. Агрессивный ли блок НАТО? Конечно, Марина, нет. НАТО это блок не агрессивный. НАТО…

М. Королева― Все-таки НАТО подключается в каких-то ситуациях…

М. Шевченко― Марина, можно я скажу. Да, в каких-то ситуациях подключался и вермахт. Вы спросили бы, допустим, ось Рим-Берлин-Токио. Это агрессивный блок, ну конечно нет, они борются с большевизмом, Марина, и устанавливают новый мировой порядок по всей земле. Они хотят…

М. Королева― Хорошо, мы не будем возвращаться туда…

М. Шевченко― Можно я договорю? Они хотят, чтобы европейские ценности восторжествовали. И сегодня блок НАТО хочет, чтобы восторжествовали ценности западного мира. Демократические ценности. И поэтому он шесть войн, Марина, за 25 лет. То есть по войне каждые 4 года. С небольшим. Хороший блок.

М. Королева― Все-таки я бы еще раз уточнила, что по большей части те операции военные, которые вы называли, они все-таки инициировались США. НАТО подключалось в определенных ситуациях.

М. Шевченко― Марина, они велись всеми натовскими структурами. Все эти войны, которые я перечислил, велись всеми натовскими структурами.

М. Королева― Хорошо, пускай. Чем нам угрожает НАТО? Конкретно нам.

М. Шевченко― НАТО угрожает нам тем, что около наших границ в непосредственной близости от наших границ НАТО провело несколько тяжелых войн с применением космического, авиационного, ракетного оружия. С применением электронного оружия.

М. Королева― Это что?

М. Шевченко― Мне еще раз назвать что ли.

М. Королева― Не оружие, я операции имею в виду.

М. Шевченко― Еще раз, Югославия. Ирак, Ливия, между прочим, тоже, это все около наших границ. От Ирака до Кавказа всего ничего. Совсем чуть-чуть ехать. Когда паломники из Дагестана едут, допустим, в Мекку, они проезжают через Ирак. Это происходит каждый год. То есть Ирак это рядом с нами, вы думаете это где-то там, где Синдбад-мореход живет.

М. Королева― Прям рядом с Тамбовской областью буквально.

М. Шевченко― Ну нет, конечно, вы хотите, чтобы рядом с Тамбовской областью было? Будет. При таком отношении как у вас будет и рядом с Тамбовской областью. Война уже идет рядом с Белгородской, с Курской, Липецкой, с Воронежской областью. Война идет.

М. Королева― Но здесь причем НАТО.

М. Шевченко― Конечно ни при чем. НАТО всегда ни при чем, Марина. Хорошо давайте так. Я вас не смогу переубедить, поэтому я вас переубеждать не буду, я просто назвал…

М. Королева― То есть вы ставите меня в известность, что да.

М. Шевченко― Что семь войн за 25 лет свидетельствуют не о миролюбии этого военного блока. Войны, в результате которых разгромлены несколько правительств, казнены несколько или умерщвлены разным способом несколько руководителей государств. Каддафи был убит при поддержке блока НАТО озверевшими ублюдками совершенно зверским образом.

М. Королева― Ой-ой.

М. Шевченко― Вы считаете, что они борцы за свободу были, которые лопатой его забили.

М. Королева― Просто без оскорблений.

М. Шевченко― Озверевшими ублюдками.

М. Королева― Так, Максим.

М. Шевченко― Которые на глазах всего мира при аплодисментах госпожи Клинтон убили зверским способом человека, которого, между прочим, Барак Обама незадолго до этого называл своим отцом. Чтобы вы просто знали.

М. Королева― Я просто вспомнила пропагандистскую лексику сразу…

М. Шевченко― Вы, наверное, считаете, что люди, которые убивают, разрывают на части пожилого человека, что они не являются озверевшими ублюдками. Это ваша позиция. Марина.

М. Королева― Вы в третий раз повторили. Давайте к внутренним проблемам. Военной доктрины. Здесь, может быть, сойдемся. С НАТО мы тут…

М. Шевченко― С НАТО вы считаете, что это хорошо, я считаю, что плохо.

М. Королева― У нас есть внутренние проблемы, внутренние военные опасности в военной доктрине. Одной из внутренних военных опасностей является, внимание – информационное воздействие на россиян с целью подрыва исторических, духовных и патриотических традиций в области защиты отечества. Заметьте, это в военной доктрине.

М. Шевченко― Это на языке военных означает следующее. У военных свой язык, если кто сталкивался в армии с замполитом, тот знает, что это человек, говорящий на особом языке. У него такая особая семантика мировосприятия. Это значит, что мы не можем обеспечить такую рекламу нашей армии, чтобы призыв в армию был таким, что молодые люди прям в очередь выстраивались у военкоматов. Поэтому мы считаем, что этому мешает тлетворное влияние западной буржуазной или какой-нибудь натовской культуры, например. Бездуховной. Это конечно, ерунда на мой взгляд. Я считаю, что военные должны заниматься своим делом, они должны защищать Конституцию и государство. Я считаю, что основой российского единства являются не какие-то абстрактные ценности, непонятно какие, которые в этих военно-политических академиях сформулировать непросто. А основы российского общества должны быть демократия, свобода слова, свобода религии, свобода торговли, и вообще свобода как таковая.

М. Королева― Но это же военная доктрина, которая…

М. Шевченко― Тем более как я понимаю, позиция президента России такая же.

М. Королева― …если бы она публиковалась просто для военных. И вот отдавалась им туда в Генштаб, Министерство обороны, была бы совершенно закрытой. Но это документ, который определяет военную политику большой страны, нашей с вами страны.

М. Шевченко― Военные это люди, Марина, которые не должны рассуждать в какой-то момент…

М. Королева― А президент это все-таки руководитель государства.

М. Шевченко― Военные это люди… Верховный главнокомандующий. Главный военный считайте в стране это президент. Это не министр обороны.

М. Королева― Он и военный и он не военный. Потому что он президент нас с вами, он не президент только военных. Правда же. И вот нам говорят с вами, у нас есть внутренняя опасность. Она заключается в этом информационном воздействии на россиян с целью подрыва. Ведь зачем-то это говорится нам с вами.

М. Шевченко― Марина, вы хотите, вот я вам уже сказал, что я считаю, что это положение мутное и непонятное. И неправильное. Потому что я не понимаю те формулы, чего там духовное…

М. Королева― С целью подрыва исторических, духовных и патриотических традиций в области защиты отечества.

М. Шевченко― Это я не знаю, что такое исторические, духовные, патриотические традиции и как их подрывают. Это опять же с больной головы на здоровую пытаемся перебросить. Сами не можем сформулировать, кто мы, то ли мы деникинские традиции продолжаем с корниловскими, то ли мы день чекиста празднуем. У нас с одной стороны в правой руке, у нас Колчак герой, а в левой руке мы наследники Дзержинского. Вот пока этот постмодерн будет продолжаться такой дикий совершенно безумный, мне кажется, что у России и будет путаница, какие именно исторические традиции мы поддерживаем. Василия Ивановича Чапаева или тех, против кого Василий Иванович Чапаев сражался. Против казаков Дутова, например. Кто из них является вашим героем. Там Тухачевский или тамбовские крестьяне, которые восстали против Тухачевского, и которых он газом травил. Поэтому думаю, что здесь просто сама парадоксальная ситуация постмодерна, который господствует в российском сознании, в РФ, где на площади Ленина может стоять храм Николая, императорской семьи, великомучеников…

М. Королева― И памятник Свердлову например.

М. Шевченко― Памятник Свердлову, по-моему, сняли уже. Его нет рядышком нигде. Но неважно. До тех пор мне кажется, это все будет продолжаться. Россия должна определиться, кем она является. На мой взгляд, Россия не должна быть ни красной империей, ни белой, ни фиолетовой империей. Россия должна быть сильной демократической республикой, которая является империей по устройству. Но демократической республикой по форме.

М. Королева― Но подрыв духовных традиций нам предлагают расценивать как военную опасность уже сейчас.

М. Шевченко― Я не знаю, что такое духовные традиции.

М. Королева― Мы продолжим разговор буквально через…

М. Шевченко― Политруки нам все разъяснят перед атакой.

М. Королева― Ой, не надо.

М. Шевченко― Ну а куда деваться.

М. Королева― Через несколько минут мы снова здесь.

НОВОСТИ

М. Королева― И мы продолжаем «Особое мнение». Наш слушатель не дает уйти от темы подрыва духовных традиций. Вы сами сказали, что мы до сих пор сами не определились…

М. Шевченко - Я―то определился, это они не определились.

М. Королева― Они это кто? Это власть. Это государство.

М. Шевченко― Допустим, военные пропагандисты, которые готовили эту доктрину. Они точно пытаются смешать белых, красных и я не знаю…

М. Королева― Но при этом, подрыв духовных традиций становится военной опасностью. И вот вам пишут из Москвы: разве же непонятно, враги народа появятся из этой доктрины.

М. Шевченко― Марина, вы хотите, чтобы я что сказал в ответ на это. Из этой доктрины враги народа не появятся.

М. Королева― Вот например, вы вдруг подорвете или я.

М. Шевченко― Подорву, буду отвечать по всей строгости…

М. Королева― Военной доктрины.

М. Шевченко― По всей строгости военной доктрины отвечу, если подорву. Подорву обязательно, судя по всему, с чем я сталкивался в армии, там не подорвать какую-то духовную традицию никак невозможно.

М. Королева― Или патриотическую.

М. Шевченко― Что-нибудь точно подорвешь.

М. Королева― То есть вы к военному трибуналу готовы.

М. Шевченко― Абсолютно.

М. Королева― Понятно. Тогда мне предлагает вас спросить Борис: что вы думаете о войне СССР с Афганистаном, Грузией, теперь Украиной. А потом будем говорить про страшное НАТО.

М. Шевченко― СССР с Грузией и Украиной насколько я понимаю, не воевал.

М. Королева― Ну Россия.

М. Шевченко― Ну Россия.

М. Королева― Потом уже Россия.

М. Шевченко― Потом Россия. Это, во-первых, разные совершенно…

М. Королева― Афганистан – СССР.

М. Шевченко― Это разные войны, их не надо смешивать в одно. Я считаю, что афганская война была ошибкой и преступлением. Несмотря на позицию уважаемого мной Франца Адамовича Клинцевича, я считаю, что вторжение в Афганистан, которое привело к гибели бесконечного числа афганцев, их посчитать невозможно, там счет на миллионы идет. Привело к неисчислимым потерям моральным и физическим в советском контингенте. Военном. В Афганистане до сих пор с этого декабрьского вечера или дня 1979 года идет гражданская война, уже три поколения родились. Я считаю, что это было чудовищная ошибка. Может быть даже преступление.

М. Королева― То есть вам кажется не надо пересматривать сейчас позицию…

М. Шевченко― Я просто с уважением отношусь ко всем солдатам, которые исполняли свой долг, ко всем солдатам, которые не истязали, не убивали гражданское население в Афганистане. Ко всем солдатам, которые понимают сегодня, несмотря на то, что они исполняли свой профессиональный долг солдата, то есть стреляли, когда надо было стрелять и бомбили, когда надо было бомбить, вместе с тем они понимают, что это несправедливая война. Которая велась по несправедливым мотивам против чужого народа. И в ходе этой войны там и возник терроризм, между прочим. С которым сегодня так Россия опять хочет бороться на территории Афганистана. Как я понимаю. Что звучит просто чудовищно, если честно. Что касается Грузии и России. Во-первых, это Грузия, грузинские войска Саакашвили убили российских солдат первыми. Это эти войска напали на миротворческий контингент в районе Цхинвала. Российская армия только отвечала на убийство своих военнослужащих. Знаете, что сделали бы США, если бы какая-то страна позволила…

М. Королева― Вводила бы туда войска.

М. Шевченко― Да они просто разнесли бы бомбами и ракетами всю Грузию, если бы грузины попробовали убить примерно отделение американских солдат. Что касается Украины, Россия на Украине не воюет. Официально совершенно.

М. Королева― Официально не воюет.

М. Шевченко― Марина, ну хватит улыбаться. Я там был в отличие от вас много раз. Там есть, конечно, российские военнослужащие, есть российские специалисты, военные. Еще раз говорю, странно, если бы там…

М. Королева― Подождите. Вы сказали: есть?

М. Шевченко― Россия с Украиной не воюет. Там есть российские военнослужащие. Россия с Испанией не воевала, но в Испании были советские военнослужащие. Понимаете? Франция с Испанией тоже не воевала во время гражданской войны.

М. Королева― Но военнослужащие были.

М. Шевченко― Да. Потому что Испания граничит с Францией, было бы странно, если бы Франция не участвовала в тех событиях, которые были бы в Испании с 36-го по 38-й год.

М. Королева― Можно я спрошу. Вы же наверняка помните, как война в Афганистане считалась операцией фактически миротворческой. Помощь братскому народу.

М. Шевченко― Это считалось не так.

М. Королева― Я помню, это так было.

М. Шевченко― Это считалось ограниченный контингент. Это называлось интернациональный долг.

М. Королева― Да. Точно. Я вспомнила. Потом это стало трагической ошибкой. И было таковой признано. Допускаете ли вы, что например, через какое-то время история с Грузией и Украиной, пройдет 5-7-10 лет, и это тоже будет признано трагической ошибкой…

М. Шевченко― Я допускаю все, что угодно, но на данный момент я вижу, что Михаил Саакашвили в Грузии объявлен вне закона. А Ахалая, министр обороны объявлен вне закона, более того ему предъявляют статьи, грузинское правосудие – пособничество в терроризме на Кавказе. Я вижу, что Вано Мерабишвили, один из инициаторов этой войны сидит в грузинской тюрьме. То есть грузинский народ дал оценку правовую юридическую тем людям, которые тогда развязали войну против Южной Осетии и против российских миротворцев. Это сделал не российский суд, а суд грузинский. Угулава мэр Тбилиси тоже, по-видимому, находится под следствием. В общем, многие люди, которые тогда это все делали, сегодня считаются в Грузии уголовными преступниками. Поэтому Грузия дала оценку этому. Что касается Украины…

М. Королева― Крыма и Украины.

М. Шевченко― Я уверен, что Турчинов, Аваков, Яценюк, да и Порошенко может быть получат должную правовую оценку украинского народа и украинского правосудия после того, как украинский народ построит нормальное демократическое государство. За что я выступаю руками, ногами, голосую за то, чтобы Украина была свободной демократической страной. От олигархов, от разного рода манипулятивных инструментов, неважно, западных, восточных. Не имеет значения. Я считаю, что на Донбассе восставшие граждане Украины вместо адекватного диалога со стороны киевской власти по отношению к себе, о федерализации, о проблемах языка, о проблемах распределения полномочий получили огромную военную операцию, в ходе которой разрушено огромное количество городов и сел, и убиты десятки тысяч граждан Украины.

М. Королева― Да, Максим, я вообще про Россию спрашиваю.

М. Шевченко― В этой ситуации Россия оказывает помощь восставшему народу Украины, каким является народ Донбасса, это восставшие граждане Украины. В их справедливой борьбе за их права и демократические свободы.

М. Королева― И вы считаете, что эта оценка, какая сейчас есть, оценка вами и российским государством, она не изменится потом.

М. Шевченко― Если российское государство потерпит поражение в этой войне, то оценка, безусловно, будет другая. Если бы Гитлер победил, то советская армия была бы объявлена на веки вечные самым страшным и черным исчадием зла, какое только было на земле. Но так как Гитлер проиграл, то выяснилось, что советская армия это светлая сила, которая несет освобождение народам Европы. Вы в этом сомневаетесь, Марина?

М. Королева― Да нет, я просто сейчас не поняла, кого вы с Гитлером сравнили.

М. Шевченко― С Гитлером я сравниваю Порошенко сегодня на данный момент. И всех этих людей, которые расстреливают народ Донбасса. Граждан Украины, эти люди виновны в убийстве, жестоком убийстве нескольких десятков тысяч украинских граждан. Люди, которые называют себя украинской властью. Между прочим, точно также я относился к Ельцину, могу вам сказать, чтобы не было иллюзий. Что я вот мол там критикую, здесь не критикую.

М. Королева― Это я помню.

М. Шевченко― Ельцин, который развязал чеченскую войну, для меня такой же преступник, как и Порошенко. Порошенко это Ельцин сегодня.

М. Королева― Давайте про Ангелу Меркель.

М. Шевченко― Давайте.

М. Королева― Ее газета «Таймс» назвала человеком года. Учитывая ее роль в урегулировании кризиса украинского, отношений между Россией и Западом и так далее. Для вас это так, это человек года. Или у вас есть свой человек года.

М. Шевченко― Я с огромным уважением отношусь к фрау канцлер, потому что на самом деле я вижу, постоянно бывая в Германии, я вижу, что в целом для ФРГ она является очень хорошим руководителем. Уровень жизни в Германии при госпоже канцлер вырос значительно, серьезно, происходит реальный расцвет экономики, расцвет местного самоуправления, сама идея большой коалиции между социал-демократами и христианскими демократами оказалась правильной. Несмотря на то, что ее атакуют как слева, так и с либерального крыла. Правых националистов там нет, их не допускают в политику. Что касается ее позиции по отношению к украинским событиям, я не считаю, что эта позиция такая уж прямо запредельно жесткая. Честно говоря, она находится в диалоге с российским руководством. Она находится в диалоге и от имени ЕС выступает. Ну, и в целом она занимает такую позицию, которую она не могла бы не занять в этой ситуации.

М. Королева― То есть вы считаете, что это нормальный выбор…

М. Шевченко― Я считаю, что госпожа канцлер заслуживает того, чтобы ее считали политиком года.

М. Королева― А у вас есть кто-то на примете, кого бы вы могли сами назвать политиком года? Или человеком года.

М. Шевченко― Конечно, есть. Это Александр Захарченко, глава Донецкой народной республики. Я считаю, что человек, весной мы не слышали о нем, кроме отдельных специалистов…

М. Королева― То есть не Игорь Стрелков…

М. Шевченко― Нет, конечно. Никакой не Стрелков. Конечно, Захарченко. За это время он сумел пройти тяжелый путь от маленького полевого командира до руководителя территории, на которой проживает несколько миллионов человек со сложной промышленной, экономической инфраструктурой. Со сложными социальными связями. В ситуации блокады, ситуации непрерывных артиллерийских террористических обстрелов со стороны Киева. В ситуации информационного давления он строит жизнь молодой республики. И вполне уверенно ведет ее по политическому пути. Захарченко для меня…

М. Королева― То есть нравится вам.

М. Шевченко― Ну а вы познакомьтесь с Александром Владимировичем. Вы позовите его в студию, когда он бывает в Москве, и он вам тоже понравится. Поверьте. Он невероятно обаятельный человек. Кстати украинец. Он про себя говорит, что он украинец. Считает себя украинцем. Он свободно говорит на украинском языке. Поэтому киевская власть воюет с украинцами, она убивает украинцев. Прежде всего.

М. Королева― Еще вопрос, мы заговорили про Меркель, вы сказали, что это привлекательная страна.

М. Шевченко― Кстати, еще вопрос, есть ли в киевской власти украинцы, это еще поискать надо. Те, кто там наверху в Украине, там украинцев раз два и обчелся. В отличие от Донбасса, где они стоят во главе Донбасса вообще-то.

М. Королева― Поняла. Я все-таки хочу вернуться к вашей идее о том, что при фрау Меркель действительно Германия процветает…

М. Шевченко― Германия процветающая демократическая страна. Свободная.

М. Королева― Вопрос от нашего слушателя: а Россия, кто нам помешал стать привлекательной страной, у нас было 15 тучных лет, например, привлекательной и для Украины, чтобы Украина сама хотела к нам, а не к Европе.

М. Шевченко― Ну, честно говоря, значительная часть украинцев всегда хотела в Россию. В России работает украинцев больше, чем работает в Западной Европе.

М. Королева― Какая-то часть Украины.

М. Шевченко― А какая-то часть, несколько сотен тысяч человек, которые собрались на майдане, скандировали «Хотим в Европу». А остальные 38 с лишним миллионов хотели иметь хорошие отношения с Россией. Как на Западе…

М. Королева― 38 миллионов.

М. Шевченко― Всего в Украине было вместе с Крымом около 40 миллионов. Вот большая часть людей из тех, которые работают за границей, работали на территории РФ. А не на территории ЕС. Очень много западных украинцев работало в России. Вообще Украина хотела иметь теснейшие отношения с Россией. Но какая-то часть правящей элиты этого не хотела. Поэтому как раз именно последние годы сделали Россию очень привлекательной страной. До начала кризиса, до начала войны, конечно. До начала всего этого распада. Который случился.

М. Королева― То есть сейчас привлекательность, видимо, уже…

М. Шевченко― Россия была очень популярной, Путин был один из самых популярных политиков в Украине. Его рейтинг превышал рейтинг Януковича, рейтинг Ющенко в свое время. Я прекрасно это помню. Нас это поражали еще эти замеры. Но на самом деле на вопрос украинцев спрашивали, кого вы хотите: хотим такого, как Путин. Это был ответ не в ток-шоу. А это был ответ социологических опросов серьезных.

М. Королева― Интересно, что вы в ответ на вопрос политик года, кто, вы Путина не назвали.

М. Шевченко― Я не назвал Путина. Я начальство редко хвалю, скажу вам честно, практически никогда стараюсь этого не делать. Ангела Меркель мне кажется это достойный политик, прекрасная женщина. Даже те, кто критикуют, все равно ее в Германии уважают.

М. Королева― И буквально одним словом: главный итог года.

М. Шевченко― Ну главный итог года это все-таки то, что часть народа Украины взялась за построение справедливого демократического народного общества.

М. Королева― Это в Донбассе.

М. Шевченко― Я считаю, что это происходит по всей территории Украины. Я уверен, что так и будет. Это для меня главный итог года. То, что украинско-киевская власть потерпела военное поражение.

М. Королева― Максим Шевченко, журналист. Это его «Особое мнение». Спасибо. Счастливо.

Эхо Москвы 26.12.2014

Количество показов: 1836
Рейтинг:  3.3

(Голосов: 1, Рейтинг: 5)