загрузка

 


ОЦЕНКИ. КОММЕНТАРИИ
АНАЛИТИКА
19.11.2016 Уникальная возможность подготовить текст общественного договора
Максим Шевченко
18.11.2016 Обратная сторона Дональда Трампа
Владимир Винников, Александр Нагорный
18.11.2016 Академия наук? Выкрасить и выбросить!
Георгий Малинецкий
17.11.2016 Пока непонятно, что стоит за арестом
Андрей Кобяков
17.11.2016 Трампу надо помочь!
Сергей Глазьев
16.11.2016 Трамп, приезжай!
Александр Проханов
16.11.2016 Место Молдавии – в Евразийском союзе
Александр Дугин
15.11.2016 Выиграть виски у коренного американца
Дмитрий Аяцков
15.11.2016 Победа Трампа и внешняя политика России
Николай Стариков
14.11.2016 Вольные бюджетники и немотствующий народ
Юрий Поляков



Новая сила на востоке

Шамиль Султанов

Всю прошедшую неделю Ирак, который, казалось бы, за последнее десятилетие привык ко всему, сотрясали поразительные события. Буквально за несколько дней «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), начав стремительное наступление на северо-востоке страны, взяло под свой контроль почти двадцать процентов иракской территории. Среди захваченных городов оказались Мосул – второй по численности город в Ираке, Тикрит – родина Саддама Хусейна, Самарра – библейский город в ста двадцати километрах от Багдада и другие.

Мосул с населением в два миллиона человек перешел под контроль вооруженных формирований ИГИЛ буквально за тридцать часов. Из более чем миллионной иракской армии в Мосуле были размещены на постоянной основе 52 тысячи солдат и офицеров. Но фактически никаких военных действий и не было: полторы тысячи боевиков не встретили какого-либо сопротивления, поскольку гарнизон просто разбежался. Количество беженцев из захваченного Мосула к воскресенью составило почти полмиллиона человек.

«Исламское государство Ирака и Леванта» – одна из наиболее радикальных суннитских организаций на нынешнем Ближнем Востоке. Некоторые западные эксперты относят ее к числу не только террористических организаций, но и наиболее заметных экстремистских такфиристских военно-политических механизмов в регионе. Но сразу надо отметить, что известные иракские суннитские богословы ИГИЛ террористической организацией не считают, указывая на ее «национально-освободительный характер».

Суннит как много в этом слове…

Исторически отношения между «Аль-Каидой» и «ИГИЛ» складывались достаточно сложно и противоречиво. «Исламское государство Ирака и Леванта» возникло изначально не как региональное подразделение «Аль-Каиды», а в качестве автохтонной радикальной суннитской структуры в Ираке, как реакция значительной части суннитского меньшинства на американскую военную интервенцию и уничтожение иракской государственности. В Сирии руководство «Аль-Каиды», которое по-прежнему сохраняет конфиденциальные связи с некоторыми спецслужбами Великобритании и США, прямо сделало ставку на «Джибхат-ан-Нусра» как на свое сирийское подразделение, противопоставив ее ИГИЛ. Дело доходило даже до прямых вооруженных столкновений между ними.

Сама же ИГИЛ считает себя не организацией, а протогосударственной структурой, постепенно разворачивающейся в полноценное исламское государство. Поэтому она сразу же, после установления контроля над большей частью северо-восточных провинций, ликвидировала несколько пограничных контрольно-пропускных пунктов на иракско-сирийской границе, чтобы формально консолидировать территории, контролируемые ИГИЛ в Сирии и Ираке.

Сенсационные изменения, которые произошли и продолжают происходить в Ираке, могут быть в полной мере поняты и объяснены только с учетом некоторых ключевых, но подспудных факторов.

Что происходит в Ираке?

Во-первых, надо констатировать, что процесс консолидации суннитского меньшинства на фоне этих происходящих событий вышел на качественно новый уровень. Суннитская элита не только сохранилась в стране, но и явно превращается в одного из важнейших игроков на иракской политической арене.

При Саддаме Хусейне такая элита представляла собой довольно сложное образование. Ее ядро составляли племенные вожди основных 18 племен. В эту суннитскую элиту входили влиятельные представители руководства БААС, армии, всех восьми иракских спецслужб саддамовского режима, государственных корпораций.

Судя по военно-силовому профессионализму ИГИЛ, проявленному и в Сирии, и в Ираке, прослойка бывших кадровых офицеров армии и спецслужб по-прежнему здесь весьма существенна. Понятно также, что они сохраняют тесные связи со своими коллегами и в нынешней иракской армии, и в специальных силовых структурах. Это одна из главных причин, но не единственная, почему армия фактически не сопротивлялась наступлению ИГИЛ.

Во-вторых, почему эти события начались именно сейчас. Прошедшие недавно выборы в стране ознаменовались новыми скандалами, сопровождающими «победу» премьера аль-Малики. Дело в том, что эта укрепляющаяся суннитская элита вновь и в более острых формах столкнулась с прямой политической дискриминацией.

Как известно, сам аль-Малики – это согласованная между Вашингтоном и Тегераном фигура, претендующая, при поддержке иранцев и американцев, вот уже сколько лет на звание «сильного человека Ирака». В контексте грядущего окончательного вывода американских войск и соответственно усиления шиитского влияния суннитская элита оказалась фактически загнанной в угол.

Без системной поддержки всей этой суннитской элиты ИГИЛ не смогло бы добиться таких военно-силовых успехов.

Мосул пал, а кто поднялся

В-третьих, в Ираке на самом деле происходит бурный процесс радикализации исламского политического фактора не только на уровне отдельных военно-политических экстремистских организаций, но и на уровне масштабного сегмента всего иракского населения. И ключевым компонентом такой радикализации оказывается то, что идеологическая платформа ИГИЛ становится все более привлекательной для миллионов иракцев. И это, кстати, очень интересно, если вспомнить, что одним из наиболее важных императивов баасистской идеологии было требование объединения Сирии и Ирака.

В-четвертых, фантастическое по результативности наступление ИГИЛ продемонстрировало тупиковость развития нынешней «иракской государственности», фактически курируемой Вашингтоном и Тегераном. Оказалось, что неэффективный режим аль-Малики отнюдь не может претендовать на ореол нового иракского государства. И дело даже не в огромных масштабах нынешней коррупции, не в искусственности властных институтов, непрекращающейся борьбе за власть на разных уровнях и т.д.

Ирак – это великая страна, по крайней мере, по арабским меркам. И это не только самоидентификация иракского народа, но и исторически реальный факт. Страна не сможет сохранить свою территориальную целостность, не сможет реально выжить, если не будет выработана некая долгосрочная альтернатива баасизму, собственная идеология, собственная стратегия. Аль-Малики оказался слишком мелковат для решения этих задач, а вот ИГИЛ предложило свой альтернативный проект.

В-пятых, то, что происходит сегодня в Ираке, оказалось неожиданным и для Вашингтона, и для Тегерана, и для Анкары, и для Москвы. В значительной степени это уже спутало карты многим игрокам и повлияло на реализуемые здесь проекты. Иначе говоря, на иракском примере можно в очередной раз говорить об усилении стратегической неопределенности в мире.

Например, Вашингтону наверняка придется отказаться от такого компонента своей ближневосточной политики, как «Сунниты и так никуда не денутся».

В Багдаде все?

Каковы предварительные выводы «иракского синдрома»? С какими новыми рисками придется столкнуться?

Во-первых, объективно начался новый этап дестабилизации Ирака, в рамках которого межконфессиональное обострение отношений между суннитами и шиитами неизбежно.

Во-вторых, то, что сегодня происходит в Ираке – это специфическая форма революционного процесса, который угрожает практически всем значимым участникам в регионе – США, Ирану, России, Саудии, Турции, Сирии, странам Залива, Иордании и т.д.

В-третьих, ИГИЛ постепенно становится по-настоящему региональной силой, влиятельным региональным фактором, просто уничтожить который военными средствами уже невозможно. Это, кстати, ключевая причина, почему Вашингтон отказался помогать своими вооруженными силами нынешнему иракскому режиму, когда аль-Малики обратился с такой просьбой еще несколько недель назад.

В-четвертых, ставка США и ИРИ на аль-Малики как на «сильного человека» оказалась битой. Несмотря на победу на выборах, он в любом случае будет заменен в ближайшие два-три месяца.

В-пятых, нынешние иракские события демонстрируют растущую значимость идеологического фактора в региональных событиях на Ближнем Востоке, включая потенциальные метаморфозы исламского политического проекта.

Слово без границ 16.06.2014


Количество показов: 2227
Рейтинг:  3.52
(Голосов: 4, Рейтинг: 4.5)

Книжная серия КОЛЛЕКЦИЯ ИЗБОРСКОГО КЛУБА



А.Проханов.
Русский камень (роман)



Юрий ПОЛЯКОВ.
Перелётная элита



Виталий Аверьянов.
Со своих колоколен



ИЗДАНИЯ ИНСТИТУТА ДИНАМИЧЕСКОГО КОНСЕРВАТИЗМА




  Наши партнеры:

  Брянское отделение Изборского клуба  Аналитический веб-журнал Глобоскоп   

Счетчики:

Яндекс.Метрика    
  НОВАЯ ЗЕМЛЯ  Изборский клуб Молдова  Изборский клуб Саратов


 


^ Наверх