Сурков опаснее Березовского

Валерий Коровин об авторе действующей политической системы и судьбе его детища

Сурков ушёл, теперь уже и из правительства. Но два вопроса не дают покоя мыслящей части нашего общества: кто мог бы заменить Суркова (и надо ли)? И что будет дальше с самим Сурковым, какова его дальнейшая судьба и личные планы?

Фактор Суркова. Имитация как технология

Строго говоря, Владислава Суркова после его отставки в правительстве может заменить кто угодно. Ибо переместившись с позиции «креатора» политической системы современной России в правительство, он уже находился в отставке. По сути, назначение Суркова главой аппарата правительства и было почётной пенсией для него на всю оставшуюся жизнь. Неясным можно считать лишь то, почему его сместили и оттуда? На этот счёт есть разные версии, но, строго говоря, правительство не сильно-то и потеряло с уходом Суркова, ибо как раз на неполитической должности главы аппарата правительства его может заменить любой. Назначенный Приходько менее приятен, чем обсуждавшийся накануне Беглов, уже хотя бы потому, что это – человек из предыдущей эпохи, это кадр, который работал ещё с Ельциным, он есть продукт ультралиберальной ельцинской политической модели, его пребывание во властных структурах до сих пор и так вызывает серьезные вопросы. Но когда мы вспоминаем – кого пришлось заменить Сергею Приходько, – Беглов или любой другой, покладистый, послушный путинский чиновник реалистского типа становится вполне приемлемым. Особенно с учётом того, что этому правительству осталось недолго. В свете высказываний премьера Медведева о том, что «Отставка правительства обязательно состоится, какие сомнения в этом», становится абсолютно не принципиально, кем заменили Суркова. Пусть это будет Приходько – некритично – ибо мы наблюдаем, по сути, последние дни, может, недели, в крайнем случае последние месяцы нынешнего правительства.

Важно другое: либеральный медведевский эксперимент подходит к своему завершению, он свою функцию выполнил. Был полезен Путину, гарантировав ему спокойное пересиживание необходимого по Конституции срока на посту премьера, обеспечив передачу президентских полномочий обратно Путину. И, в принципе, если бы не этот неолиберальный медведевский проект, который длился четыре года, возможно, у Путина было бы больше проблем, и он не так свободно и не так легко принял бы власть обратно в свои руки. А так у него была отсрочка для того, чтобы дать скалящемуся Западу некую надежду, возникшую с приходом Медведева относительно кардинальной смены политического курса в России «бархатным» путём.

Если бы не Медведев, то жёсткий накат со стороны Запада начался бы не сейчас, когда Россия более-менее готова ответить на него, а уже в 2007 году, в состоянии, когда Россия была не в состоянии отвечать на реальные внешние вызовы. И вот тогда неизвестно, смог бы удержаться Путин у власти, смог бы он сохранить целостность государства, смог бы он отстоять суверенитет, и как Россия ответила бы на вызов августа 2008 года? Всё это ставило путинскую систему под большой вопрос. Но в связи с тем, что у власти находился Медведев и его либеральный имитационный, модернизаторский политический проект, Запад в какой-то момент, очевидно, поверил или сделал вид, что поверил в то, что возможна soft-power смена Путина на более либерального руководителя. И вот именно в создании этой имитационной модели Сурков и играл решающую роль. Он придавал убедительности происходящему. Как успешный, эффективный имитатор он имитировал теперь уже либеральную модель, он серьёзно заставил Запад поверить в то, что в России происходит модернизация, причём не только технологическая модернизация, что Западу невыгодно и неинтересно, но именно социальная модернизация. Что меняются, трансформируются социальные архетипы, и при Медведеве они будут меняться в либеральном ключе ещё более стремительно. Убедительность, с которой действовал Сурков, и позволила отложить жёсткий накат. Возникло даже устойчивое ощущение того, что Медведев пойдёт на второй президентский срок, о чём серьёзно говорили политологи в самой России.

Путинский стиль - мягко и неспешно. Три сценария для Суркова

Сейчас всем очевидно - и внутри России и вовне, - что Путин не собирается сдавать наши национальные интересы; не собирается поступаться суверенитетом, занимается укреплением наших военных возможностей. И постепенно, плавно, медленно, но всё же переходит к внутренним политическим «чисткам», освобождая российское политическое пространства от когорты коррупционеров и людей, мотивированных исключительно своими корыстными интересами. В России, конечно, привыкли к «чисткам» иного рода, но Путин не изменяет себе и в этом, действуя мягко в методах и неспешно в сроках. Нам, конечно, хотелось бы, чтобы это происходило быстрее. Но таков путинский стиль, поэтому всё происходит так же осторожно, как это всегда происходило раньше, как это свойственно Путину. И Сурков как человек-функция, выполнивший своё предназначение, также неспешно и плавно перемещается с первых позиций, - с тех, с которых он, по сути, единолично управлял государством и его внутриполитическими процессами на должности первого заместителя главы администрации президента, на вторые позиции, на должность главы аппарата правительства, а оттуда уже на третьи и четвертые… И здесь главный вопрос связан с тем, насколько далеко Путин будет перемещать Суркова. Этот вопрос часто задаётся не только относительно Суркова, но и, например, относительно Сердюкова, Билалова... Но так как сегодня Сурков является фигурой номер один в текущих политических процессах, то главным образом вопрос стоит именно о его перемещениях.

Первый вариант, который часто рассматривается, это вариант «лайт»: Сурков тихонько пристроится на какой-то непыльной чиновничьей позиции, и будет досиживать там свои последние политические дни. Это такой типичный путинский вариант, который больше всего нравится Путину - Сурков будет вести себя тихо и перестанет вмешиваться в политику. Но зная характер, настрой, и в принципе потенциал этого человека, сложно поверить в то, что он удовлетворится таким пенсионным «досиживанием» своих дней. Для этого сценария вполне подошло бы место главы аппарата правительства, откуда его всё же убрали.

Тогда возникает второй сценарий дальнейшей судьбы Владислава Юрьевича при Путине – это спокойный отъезд на Запад. Например, в Лондон, где у него всё: близкие, деньги, друзья. Или в какую-то другую точку глобального Запада, откуда он даже при желании не сможет серьёзно влиять на политические процессы в России, что доказал опыт Березовского, который так же пытался влиять на ситуацию в стране, но что из-за её пределов ему не удавалось делать достаточно эффективно.

Наконец, третий сценарий, которого может быть, больше всего вожделеют массы, население нашей страны, большинство патриотических экспертов, политологов, - это сценарий отправки к Ходорковскому, к тому, кто и являлся изначально патроном Суркова, давшим ему путёвку в жизнь и в большую политику. Но как раз этот сценарий явно не в путинском стиле. Ибо, как мы видим, Путин избегает насилия и политической расправы. Выполнив свои обязательства перед Ельциным и сохранив позиции ельцинской т.н. «семьи», позволив им избежать судебного преследования и политических последствий за то, что они сделали со страной в 90-е, Путин тем самым обозначил спокойную модель передачи политической власти от одного лидера к другому. Оставив Ельцина в покое, не трогая Горбачёва, тихо загибающегося от старости в абсолютном одиночестве и всеобщем презрении, Путин тем самым намекает на своё желание так же спокойно уйти от власти тогда, когда он посчитает нужным. Без дальнейшей политической или какой-либо иной серьёзной расправы над ним самим. Путин хочет отладить устойчивую модель, спокойную, без последствий в момент передачи власти от одного руководителя к другому. Поэтому он всеми возможными средствами демонстрирует нежелание и неготовность осуществлять жёсткие репрессивные политические действия над кем бы то ни было из тех, кто когда-либо находился у власти и принимал политические и государственные решения, даже если этот человек серьёзно ошибался в своих решениях и допускал критические просчёты. Иное дело – прямое нарушение закона, уголовное деяние, - но даже в этом случае, как мы видим по ситуации с Сердюковым, Путин очень осторожен и допускает момент судебного преследования только в случае обнаружения и неопровержимой констатации вопиющих правовых уголовных нарушений и выпадений за рамки закона, при наличии неопровержимых улик. Все остальные случаи, особенно те, которые ассоциируются с неким политическим преследованием, Путин жёстко исключает. Отсюда фраза о том, что «сегодня не 37-й год». Это контрастно подчёркивает настрой Путина.

Конечно, население страны в большинстве своём хотело бы как раз видеть от Путина именно 37-й год, и чем больше в Путине Сталина, тем выше у него рейтинг, тем больше его популярность. Но это имеет и обратную сторону, влечёт за собой определённые риски. В каком-то смысле, это опасная игра. Имитировать Сталина, конечно, беспроигрышный ход с точки зрения рейтинга и роста популярности у населения. Но можно столкнуться с обратной стороной, теми последствиями, которые такая модель влечет за собой – постоянный страх за свою собственную безопасность, за свою собственную жизнь, необходимость нести историческую ответственность за просчёты. И самое главное: можно подвергнуться политической расправе в случае болезни или серьёзных ошибок при неспособности удержания власти... Путин избегает этого, обратная сторона более жёсткой системы власти его пугает больше, нежели привлекают её преимущества. Поэтому «отправка Суркова к Ходорковскому» – это не путинское решение. Даже если это произойдёт, это произойдёт вопреки Путину, по воле каких-то иных политических сил, так же как и посадка самого Ходорковского была решением и волевым проявлением не самого Путина, а кого-то из его окружения.

Путин и Сурков? Путин или Сурков

С другой стороны, нахождение Суркова в политически активной позиции несёт угрозу для Путина; угрозу некоего soft-power отлучения его от власти посредством сложных политтехнологических ходов, серии политических проектов, комбинаций, медиавирусов, всего того, в чём Сурков является виртуозом. Плюс, если учитывать, что всё это будет происходить в политической системе, создателем которой является Владислав Юрьевич, которую он сам запрограммировал, то здесь угроза его эффективного воздействия на путинскую систему власти и, особенно, на путинское единоличное влияние и контроль за политическими процессами в стране, значительно и многократно возрастает.

И в этой сфере Сурков – куда более эффективный и более сильный противник, чем был Березовский – с его излишней эмоциональностью, склонностью впадать в крайности, с его экспрессивностью и невыдержанностью. Сурков многократно превосходит Бориса Абрамовича по качеству и уровню представлений о том, как всё устроено, и как с этим оперировать. И если Борис Абрамович формировал российскую политическую систему лишь поверхностно, как скользящий по волнам сёрфингист правит волны, то Владислав Юрьевич как раз создал и волны, и бассейн, в котором они плещутся, и ветряные установки, которые имитируют ветер, вызывающий волнение воды в этом бассейне. А также всех сёрфингистов и их доски. То есть он создал здесь всё. По этой причине ещё долго будет существовать инерция, следуя которой основные политические акторы будут принимать ключевые решения, действовать сами, заставлять действовать других, не понимая, что Суркова уже нет, и его политическая система взаимоотношений и обязательств давно нелегитимна, обескровлена, обесточена, и в принципе можно уже не следовать правилам, которые он установил.

Тем не менее, некая человеческая консервативность, либо страх, либо уверенность, что всё ещё вернётся, будет какое-то время действовать, и сурковская политическая модель будет продолжать функционировать уже без него. А если ещё он каким-то образом к ней подключится, и хоть как-то будет подпитывать её своей креативностью, безудержной энергией и нескончаемым потоком новых идей и комбинаций, то она может просуществовать довольно долго. И, может быть, с учётом подключения каких-то внешних факторов, довольно эффективно и продуктивно. А там – глазом не успеем моргнуть, как нынешняя путинская стабильность, незыблемый и непоколебимый столп вертикали власти вдруг куда-то испарится, исчезнет, как выключенная голографическая картинка, которая транслируется сурковским лазерным нано-проектором. Секунда, и ничего не останется.

В худшем же для Суркова случае, если рассмотреть первые два сценария, созданная им и действующая по сей день политическая система страны без его участия в ближайшие годы будет стагнировать, давать сбои и разваливаться, становясь неуправляемой. Назло Путину. Отстранил от политики – получай! Попробуй, управься со столь сложным механизмом без инструкций и надзора его создателя!

Опасный оппонент

Бороться с сурковской системой, пытаться её демонтировать – всё равно что пытаться демонтировать или хотя бы кардинально перестроить корабль, на котором плывёшь. Поэтому здесь вариант у Путина может быть только один – новый корабль: создание с нуля полноценной, не виртуальной, а реальной политической реальности, основанной на идеологии, на фундаментальных ценностях нашего народа, на мировоззрении, на исторических, стратегических целях. Только такая реальность сможет победить привлекательную, красочную, эффектную, но абсолютно симуляционную, и от этого не менее опасную реальность, созданную Владиславом Юрьевичем Сурковым, который действительно является демиургом современной российской политической системы, креатором всех политических функционеров и основных политических фигур, и программистом смыслового информационного и культурологического пространства современной России.

Не умаляя личного величия этого человека, следует признать некую историческую фатальность этой фигуры для России как исторического субъекта, имеющего тысячелетнюю преемственность своих циклов, величайшую историю, величайший народ в своей основе. Всё это, конечно же, совершенно непонятно и неприятно для Суркова, сторонника более зыбких, ликвидных, искусственных симуляционных фасадных форм. Но факт остаётся фактом - это серьёзный противник, серьёзная фигура, это серьёзный субъект, который уже оставил своё место в истории современной России, и иметь его в качестве политического оппонента просто опасно.

Валерий Коровин,

заместитель руководителя Центра консервативных исследований Социологического факультета МГУ

Свободная пресса 30.05.2013

Количество показов: 3305
Рейтинг:  3.92

(Голосов: 11, Рейтинг: 4.64)