В США выиграла философия социального государства

Максим Шевченко

Д.Пещикова

― Здравствуйте. Программа «Особое мнение», я – Дарья Пещикова, и со своим особым мнением в этой студии журналист Максим Шевченко. Здравствуйте, Максим Леонардович.

М.Шевченко

― Здравствуйте, Дарья.

Д.Пещикова

― Ну что? Вы разделяете восторг по поводу победы Трампа?

М.Шевченко

― Ну а что? Это удивительная совершенно такая вещь. Я помню, тут слушал как-то Сергея Пархоменко с Ольгой Бычковой. Пархоменко говорил по телефону, и он так авторитетно говорил, что этот Трамп (чуть ли ни ничтожеством его называл) не может выиграть, что это всё предопределено, господи, это просто будет такое торжество. Обещал, что будет в ночь выборов в штабе Трампа. Вот интересно: был Сергей Пархоменко в ночь выборов в штабе Трампа? И каковы были его чувства?

Честно говоря, я не могу сказать, что я прям, вот, предвидел победу Трампа. Но опасения некие у меня были, потому что…

Д.Пещикова

― Опасения?

М.Шевченко

― Опасения в том, что прогнозы таких сторонников Хиллари слишком уж нервными и истерическими становились, экзальтированными. В какой-то момент даже на визг переходили. Когда вы начинаете вашего оппонента оскорблять, называть его фашистом, расистом, сексистом, гомофобом, и кроме этого у вас, собственно, нет аргументов относительно его программы, то значит, что вы действуете по принципу «Юпитер, ты сердишься, а, значит, ты не прав». Вот, в какой-то момент истерический визг противников Трампа мне стал говорить о том, что они не уверены в своей силе. И это стали показывать рейтинги.

Когда ФБР завело дело по факту небрежного хранения Хиллари Клинтон документов, нам говорили, что это всё не существенно. Но заведено было второе дело.

Д.Пещикова

― Оно было не заведено – там возобновилась проверка.

М.Шевченко

― Да, возобновилась проверка.

Д.Пещикова

― Дело они решили не открывать.

М.Шевченко

― Но на этом фоне внезапно рейтинги буквально качнулись и стали 1-2%. Но если посмотреть на программу политическую, то, конечно, политическая программа Трампа за рамками его выдающейся публичной риторики политической, выдающейся… Ее можно называть какой-то неправильной, но это артистичная, яркая риторика. Он, безусловно, в артистизме, в публичности речи переигрывал Клинтон. Его политическая программа была конкретная и понятная его избирателям.

Д.Пещикова

― То есть вам кажется, что он за счет программы выиграл?

М.Шевченко

― Абсолютно.

Д.Пещикова

― А не за счет этой харизмы, о которой вы говорили?

М.Шевченко

― Он выиграл за счет классической политической мобилизации электората. Причем, он привлек на выборы тех американцев, которые долгое время презирали и не голосовали. Вот, условно говоря, представьте себе, что Чарльз Буковский пошел и проголосовал за Трампа. Почему? Не потому, что он WASP, белый протестант-англосакс. Он немец был Буковский этнический, он был абсолютно маргинальный такой контркультурщик и ненавидел американское государство, американское общество. Просто Хиллари стала символизировать собой американское государство.

Д.Пещикова

― Истеблишмент.

М.Шевченко

― Да. Не просто истеблишмент – бюрократический истеблишмент. Трамп – это тоже истеблишмент. Трамп – это не человек из народа. Его отец, вообще-то, имел 20 миллионов долларов на тот момент, когда юный Дональд поступил в военное училище. Это совсем не white trash такой, понимаете?

Но вот это вот государство – оно многим в Америке, как говорится, ненавистно. Многие люди поэтому не ходили на выборы. Теперь просто из ненависти к Хиллари, из ненависти к этой машине бюрократизма такого либерального, который еще давит через СМИ, люди пошли и специально проголосовали за Трампа. Удивительная вещь, на которую обратил внимание…

Д.Пещикова

― Так получается, это не за Трампа голосование, а против Хиллари Клинтон. То есть не столько за него самого.

М.Шевченко

― Конечно! Удивительная вещь, на которую обратил внимание Борис Кагарлицкий в одной из своих статей на «Рабкоре» недавних. Люди, которые поддерживали Берни Сандерса, левого кандидата, многие из них отдали голоса за Трампа. Почему? Потому что Сандерс выступал с конкретной социальной программой – восстановление рабочих мест, восстановление экономики. Примерно с такой же программой выступал и Трамп. Условно говоря, крайне правый Трамп и левый Сандерс.

Д.Пещикова

― А как вам кажется, кстати, если Сандерса выставили бы вместо Клинтон, он смог бы победить?

М.Шевченко

― Я уверен, что он выиграл бы просто у Трампа. Я уверен, что он, безусловно, мобилизовал бы весь демократический электорат гораздо с большей мощью. Но Сандерс такой же не элитный человек был для вот этой вот бюрократии. Они же относятся через губу и с презрением ко всяким таким харизматическим лидерам, которые не поднимаются по этим их коридорам и по этим их кабинетам, понимаете?

Поэтому, на самом деле, конечно, если бы был бы Сандерс, это привело бы к гораздо более радикальному конфликту, но политическому конфликту. Тогда бы классическая левая, почти социалистическая программа Сандерса противостояла бы правой социалистической, а, стало быть, и корпоративистской… По-старому фашистской, естественно, не в этическом смысле, а в таком, политическом, в политико-экономическом смысле в философии Джузеппе Джентиле, да? Такой корпоративизм. Ведь Трамп это предлагает – восстановление статуса социального государства. Можно сказать, такое неокейнсианство у него.

Д.Пещикова

― То есть выиграла фашистская философия?

М.Шевченко

― Ну, выиграла философия социального государства, корпоративного государства, безусловно. Неокейнсианство. Трамп является продолжателем дела Рузвельта, безусловно, потому что именно Рузвельт ограничил власть финансовых спекулянтов, монополий и вывел Америку за счет целенаправленной социальной политики по созданию рабочих мест и по изоляционизму из Великой Депрессии.

Сейчас Америка тоже находится, ну, может быть, не в Великой Депрессии (сейчас, конечно, не 1929-й год и нет такого ужаса, который тогда был, когда миллионы безработных бродили по американским дорогам), но в целом Детройт, как говорят, напоминает о годах Великой Депрессии, город-призрак. Гибель, символ смерти великого американского промышленного такого чуда, да?

Д.Пещикова

― Ну, слушайте. Смотрите, если это было, в основном, протестное голосование, то реальный рейтинг Трампа – он не очень высокий.

М.Шевченко

― Нет, подождите, я не говорил, что это протестное. Часть голосовала протестно.

Д.Пещикова

― Но не большая часть?

М.Шевченко

― Протестно голосовали те демократы, которые отдали голоса Трампу. Это сторонники Сандерса, это противники либерального бюрократического истеблишмента, который символизирует собой чета Клинтонов и, вот, Макфол, и всё, что их окружает.

То есть, условно говоря, это происходит то, что мы наблюдаем в Европе, когда правая партия типа Австрийской Партии свободы вдруг в Европарламенте одинаково голосует с представителями греческой левой Сиризы. Потому что евробюрократия либеральная, неолиберальная евробюрократия одинаково ненавистна как левым социалистам, так и правым социалистам. Это, на самом деле, идет очень важный процесс восстановления такого модерна, то есть классической политики модерна в мире, который уже многими был объявлен миром конца истории, то есть миром постмодерна таким. Фукуямовская концепция разрушается на наших глазах, концепция, которую воплощали собой неолибералы, которые 8 лет при Обаме делали, чего хотели, с миром.

Д.Пещикова

― Ну а что, теперь при Трампе мир перевернется как многие считают, кто за Клинтон голосовал и очень опечалены результатами?

М.Шевченко

― Это будет совсем другая тенденция. Дело в том, что надо четко понимать, какие разные стратегии исповедуют те силы, которые стоят за Трампом и которые стояли и стоят за Хиллари Клинтон.

Демократы, которые нам сейчас кажутся такими поклонниками свободы, либерализма там, гей-свободы там, прав меньшинств и так далее, это же политические наследники рабовладельцев юга. Именно конфедераты были Демократической партией. А республиканцы, которые сегодня многими представляются чуть ли не Куклуксклановцами и такими, крайне правыми, это, честно говоря, политические наследники Авраама Линкольна, это классические янки. И янки сейчас побеждают. Почему? В чем разница? Дело же не в рабовладении – это просто нюансы, как бы, эстетического восприятия и этического восприятия эпохи. Южане и демократы всегда были частью мирового экономического рынка. Торговля рабами – это международная торговля. Кофе, там, сахар, табак и хлопок – это всё уходило во Францию, в Англию, в республиканскую наполеоновскую Францию, в парламентскую Англию, которые прекрасно мирились с рабовладением на юге, потому что дешевле табака и хлопка, чем в рабовладельческом юге у демократов, получить было нельзя. А республиканцы всегда делали ставку на внутренний американский рынок, на американскую мощь и на Америку как империю, первую в мире.

Д.Пещикова

― То есть, как говорится, «Make America Great Again».

М.Шевченко

― «Make America Great Again», совершенно верно.

Д.Пещикова

― Продолжается программа «Особое мнение», со своим особым мнением здесь журналист Максим Шевченко.

М.Шевченко

― Ну так вот. Так вот, демократы традиционно являются частью мирового финансового глобального рыночного пространства и говорят, как бы, с Америкой от его имени. Их интересы всегда находятся вовне Америки. Америка для них всегда является базой для достижения собственного благополучия, господства, что, собственно, нормально, потому что конкуренция и стремление к власти, собственно, есть одно из проявлений вообще человеческих обществ и человеческих личностей. А республиканцы – они всегда опирались на Америку как на некий гранд на холме, новую Филадельфию, новую Атлантиду, там не знаю, непотопляемый авианосец в более поздние времена, противостоящий старой классической упаднической Европе.

Это вот это две разные стратегические концепции. Демократы – ставка на мировое правительство, наднациональное, которое использует США как самое могущественное государство на современном земном шаре и в истории человечества вообще, на мой взгляд. Как, условно говоря, ресурс для создания универсальной общечеловеческой такой власти бюрократов, связанных с финансовыми институтами.

А Трамп говорит: «А я не хочу, чтобы мою страну приносили в жертву мировому правительству либеральному. Я считаю, что мы должны сделать Америку первым государством на Земле. Мы единственные и неповторимые. Наша религиозная миссия такова: мы протестанты, мы христиане, мы католики». Посмотрите по структуре, кто за него голосовал? Протестанты и католики, кстати, отдали голоса за Трампа.

«Если мы будем Америку воспринимать как ресурс для каких-то там чиновников и для каких-то менеджеров, которые будут мотаться между Лондоном, Нью-Йорком, Токио и Гонконгом, то тогда зачем нужна Америка? В чем тогда смысл нашей исторической миссии?»

Д.Пещикова

― Ну, в общем, надо заняться собой в первую очередь.

М.Шевченко

― «Мы должны стать первыми, и дальше уже мир разделить на друзей, врагов, сторонников, там не знаю, союзников как это Римская империя делала».

Д.Пещикова

― А как Америка будет становиться первой? Без мусульман? Что там? Помните, обещал он не пускать мусульман в страну?

М.Шевченко

― Нет, секундочку. Во-первых, Трампа не надо делать исламофобом. Трамп говорил о тех, кто связан с террористами. Трамп, собственно говоря, не говорил о всех мусульманах и обо всем исламе. Но здесь, конечно, он был вынужден тактически действовать следующим образом.

Дело в том, что, конечно же, вот, в момент… Я помню, смотрел какой-то протестантский канал в Америке (не помню, как он называется), где прямо вот круглые сутки вещали пасторы крупнейших церквей таких. Это была как раз война в Ираке, вторая война. И там, конечно, была мощная исламофобская пропаганда такая, оскорбление им пророка. Там были такие проповеди, которые я просто не рискую даже их сюжет повторить примерно в прямом эфире российского радиоканала. Конечно, да, там считали решительно тогда при Буше, что Америка должна была именно христианский крестовый поход. Поэтому, когда они оккупировали Афганистан, вторглись в него, они туда прислали пасторов, которые собирали афганских детей и крестили их. Отбирали их у родителей… Сначала убивали их родителей американские солдаты, потом этих детей собирали американские пасторы. Помните, там с корейскими было? Это, вот, всё вот эти вот миссии были такие.

Д.Пещикова

― Не, ну давайте ближе к нашим временам, все-таки. Трамп что, не исламофоб?

М.Шевченко

― А я не знаю. Дело в том, что он реагировал…

Д.Пещикова

― Ну, вы не помните, как он говорил еще не только про въезд мусульман?

М.Шевченко

― Он реагировал на теракты, которые потрясли Америку. Это были ситуативные, тактические вещи. Сейчас Трампу придется договариваться с исламским миром реальным. С королем Саудовской Аравии, с эмиром Кувейта, с теми, кто определяет, допустим, котировки и цены на мировом нефтяном рынке. Ведь, ОПЕК за исключением Венесуэлы – это же исламские страны по преимуществу.

Д.Пещикова

― А вы считаете его хорошим дипломатом?

М.Шевченко

― Я считаю, что Трамп… Невозможно было бы сделать те деньги, которые он сделал на реальных инвестициях, если бы он не умел вести переговоры. Безусловно, он является выдающимся бизнесменом и, безусловно, таких успехов в бизнесе невозможно было бы добиться без…

Д.Пещикова

― Но в его кампании политической он был довольно резок.

М.Шевченко

― Это было рассчитано на внутреннюю аудиторию. И мы видим, что эта стратегия выиграла.

Д.Пещикова

― Помните, он говорил, что он бы Исламское государство разбомбил к чертовой матери? Чего они тянут?

М.Шевченко

― Правильно. Он говорил то, что думает каждый второй американец, сидя у телевизора с, не знаю там, банкой Будвайзера, понимаете, и с хлопьями в другой руке.

Д.Пещикова

― То есть не стоит ожидать, что все его вот эти громкие речи потом воплотятся в жизнь?

М.Шевченко

― Достигнута главная цель – он в Белом доме. Ну, 19 декабря там, как говорится, решится…

Д.Пещикова

― И всё, теперь всё с чистого листа? Все обещания можно отодвинуть в сторону?

М.Шевченко

― Нет, секундочку. Он исполнит главное обещание, которое он дал и которое привело американцев на избирательные участки. Он говорит: «Я верну вам рабочие места за счет того, что я восстановлю политику изоляционизма, то есть закрою Америку». Что это значит? Это будет иметь очень серьезные последствия.

Во-первых, безусловно (и он это проговаривал), он откроет то, что называется «нефтяной кран», и американская нефть опять хлынет на мировой рынок. Кроме этого, безусловно, он будет способствовать понижению цен на бензин, которые и так достаточно низкие внутри США. Это приведет к общемировому падению цен на нефть (может привести).

Д.Пещикова

― А они уже немножечко упали, если вы заметили.

М.Шевченко

― Это пока, как бы, такие, фьючерсные такие. Это спекулятивные вещи. Если не будет превентивной реакции стран Ближнего Востока, исламского мира того самого, Ирана, России и Венесуэлы, которые не ограничат там доход… Но они не могут ограничить доход, потому что, в частности, России не хватает валюты. Это главная боль периферийной империи – ей всегда не хватает денег для закупки современных технологий на мировом рынке. И чем больше периферийная империя туда выбрасывает своего сырья, тем ниже цены на это сырье. А отсталые достаточно технологии не позволяют воспроизводить это сырье снова и снова. Россия как в XIX веке торгует сырьем, зерном и, там не знаю, вот еще к этому нефть и газ добавились.

Поэтому, собственно говоря, это первое обещание. Второе – это изоляционизм. Что это значит? Ведь, это главным будет образом направлено против Китая. Китайские товары будут выкинуты, скорее всего, с американского рынка. Вопрос. Для того, чтобы создать рабочие места за счет восстановления внутренних структур промышленных секторов потребительской экономики, которая работает на ширпотреб, условно говоря. Ну, от автомобилей там до разных мелочей. Это будет… Я пока не знаю, как он это будет делать (это популистское обещание), но, возможно, это какие-то протекционистские меры будут достаточно жесткие.

Самое простое решение – это как это было с Японией при Рейгане, когда японским товарам был поставлен просто жесткий запрет, японским автомобилям, и это привело тогда к буму американской автомобильной промышленности. То есть, на самом деле, уверен, что Конгресс поддержит Трампа именно в этом вопросе.

Это значит, что китайцам надо будет куда-то сбывать свои товары, в Китае начнется серьезнейший экономический кризис, что коснется и нас.

Д.Пещикова

― А кстати насчет Конгресса. Думаете, какие-то другие инициативы Трампа там не будут поддерживать? Там же теперь большинство республиканцев.

М.Шевченко

― Я уверен, что он договорится с Конгрессом. Уверен просто.

Д.Пещикова

― А ему надо договариваться? Не будут ли они едины?

М.Шевченко

― Ну, это не КПСС и не «Единая Россия», здесь, знаете ли, нет такого принципа «Как фракция считает, так все голосуют». Это более свободная политическая система.

Я просто думаю, что Трамп обладает талантом политического лидера, безусловно, харизматического. И я думаю, что он способен достигать соглашения в самых трудных ситуациях.

Д.Пещикова

― Вы об эстетике чуть раньше говорили. А, вот, эстетически Трамп не вызывает у вас вопросов? Все его какие-то скандальные выходки?..

М.Шевченко

― Рядом с ним всегда красивые женщины. Очень красивые женщины. Эстетически, честно говоря, Трамп… Ну, для меня как для мужчины это плюс в его сторону.

То, что мужчина, которому доверяют женщины такой красоты, какие стоят рядом с Трампом всегда, это, все-таки, серьезно. Вспомним Клинтона. Все его любовницы – честно говоря, на них без ужаса не взглянешь, понимаете? А тут я смотрю, одни красавицы.

Д.Пещикова

― Еще один плюс нашли, замечательно.

М.Шевченко

― Ну, это серьезный плюс, вы знаете?

Д.Пещикова

― Давайте чуть-чуть перед тем, как уйти на небольшой перерыв, про отношения с Россией. У нас какой-то, действительно, восторг у многих депутатов, чиновников, государственных деятелей.

М.Шевченко

― Ну, восторг, конечно, несколько странный, поскольку лидером-то партии «Единая Россия» является Дмитрий Медведев. А Дмитрий Анатольевич, честно говоря, всегда был партнером…

Д.Пещикова

― Ну, он сказал, что библиотеки поважнее. Он-то как раз не особо порадовался.

М.Шевченко

― ...был партнером Хиллари Клинтон. Поэтому у партии-то формально партнер – Хиллари Клинтон. Потому что лидер-то ее партнером Хиллари Клинтон всегда был.

Ну, я думаю, что она быстро, конечно, перестроится. Но вопрос в том, а что, собственно, России ждать от Трампа? Какие надежды там? Что он прямо сейчас, вот, Крым признает?

Д.Пещикова

― Что санкции раз и…

М.Шевченко

― Санкции может и отменить частично. В обмен на что? Здесь надо просто считать.

Еще раз, главный конфликт Трампа будет с Китаем – это вытеснение китайских товаров с американского рынка. Это значит, что Китай надо куда-то перенаправить. Или воевать с Китаем, потому что из-за такого начинаются войны, или дать китайцам вектор другого направления, найти… Ну, адекватный американскому рынку найти невозможно, естественно. Значит, китайцев направят на Европу. Значит, Трампу выгоден Шелковый путь, возможно, как один из возможных вариантов, главный китайский торговый проект.

Д.Пещикова

― Максим Леонардович, сейчас сделаем еще один небольшой перерыв, а потом давайте и про Китай поговорим.

М.Шевченко

― Давайте.

Д.Пещикова

― И снова программа «Особое мнение». Со своим особым мнением, я напомню, журналист Максим Шевченко. Выяснили, что США, значит, обрушат свой гнев на Китай теперь.

М.Шевченко

― Нет, я не сказал, что обрушат. Я говорил, что для того…

Д.Пещикова

― Ну, вы говорили, что даже война возможна.

М.Шевченко

― Потому что война возникает не из-за каких-то слов дурацких, а из-за конфликта интересов. Трамп должен выполнить обещание, которое дал своему избирателю, или через 4 года он с позором вылетит из Белого дома.

Д.Пещикова

― Подождите. А как России быть в этой ситуации? Мы же стратегически дружим, вроде, с Китаем и собираемся с Трампом налаживать отношения.

М.Шевченко

― Мы не дружим с Китаем совершенно, мы пытаемся, как бы, ухватиться за китайскую экономику.

Д.Пещикова

― Ну, тоже деловые отношения налаживаем.

М.Шевченко

― Но я боюсь, что китайской экономике сейчас очень тяжелые времена настанут.

Д.Пещикова

― А, то есть надо переключаться на Америку, тем более там Трамп?

М.Шевченко

― Ну, вы… Слушайте, Даш, не надо за меня говорить. Можно я сам за себя скажу. Хорошо? Если хотите, переключайтесь.

Д.Пещикова

― Это вопрос был. Это был вопрос.

М.Шевченко

― Это не вопрос, это было утверждение.

Значит, дело в том, что Трамп… Еще раз поясню. Может, вы не поняли. Еще раз. Он пообещал избирателю восстановить рабочие места и защитить внутренний рынок.

Главное сегодня на американском рынке – это китайские товары, безусловно.

Д.Пещикова

― И их надо вытеснить.

М.Шевченко

― Ну, Трампу придется объявить о закрытии американского рынка для китайских товаров, чтобы стимулировать американскую промышленность, чтобы она заместила на внутреннем рынке, самом большом рынке в мире (американский рынок остается самым большим, самым дорогим) американские товары.

Это открывает возможности, на самом деле, для инвестиций в американскую промышленность. Я думаю, что отношения России с Америкой сейчас опять будут строиться на вложении в американские ценные бумаги, только не международные, а внутренние. Американской промышленности. И это выгодные инвестиции. В свое время Европа разбогатела, многие разбогатели на железной дороге, которая строилась с Востока на Запад.

Д.Пещикова

― Ну, слушайте, в таком случае тогда Америке будет выгодно отменять санкции прежде всего для себя. Чтобы поток инвестиций хлынул.

М.Шевченко

― Я не исключаю такую возможность, потому что многие деньги современные – это дутые деньги, которые, на самом деле, не находятся, как бы, внутри Америки. Они формально даже принадлежат фондам или банкам, которые находятся на американской территории, но их, как бы, нету для американских инвестиций. Короче, Трампу надо решать сложнейшие экономические, политэкономические многоходовки.

Вытеснение Китая с американского рынка приведет к серьезному кризису в Китае, к перепроизводству. В Китае и без того большинство людей не имеют никаких социальных гарантий. Несмотря на то, что там коммунизм и красные знамена, там нет никаких таких профсоюзов, которые есть на Западе, поверьте. И большинство людей там работают с очень низким, как бы, уровнем защиты труда, потому что это удел всех периферийных государств.

Д.Пещикова

― Ну, поэтому и говорят, что дешевый труд.

М.Шевченко

― Да, дешевый труд, конечно, естественно. Но социальная ситуация в Китае усложнится.

Но китайцы должны искать новые рынки сбыта. Это Европа. Второй после Америки дорогой рынок сбыта для товаров серьезных – это Европейский Союз. Безусловно, Трамп, как и Линкольн в свое время, придя к политике изоляционизма, должен будет поддерживать такую, некую самостоятельную экономическую… возрождение Европы.

Я напомню, как это было после Версаля, когда Вудро Вильсон создал фактически новое европейское пространство политическое и дал денег в долг, на которые Европа покупала американские товары, что привело к глобальному кризису. И как Линкольн, отказавшись от этой политики, закрыв американский рынок, на самом деле, позволил Европе фашизироваться. В Европе пришли к власти те политические силы, которые делали ставку на возрождение экономики, на национальную консолидацию, на национальную валюту, которых мы называем «фашистами».

Самые радикальные из них были, там, нацисты в Германии, менее радикальные, поддерживаемые американцами, это, допустим, Франко или Салазар в Испании.

Д.Пещикова

― Думаете, это может повториться?

М.Шевченко

― А что? Мы видим, как правые партии, правые корпоративистские партии, корпоративистские правые партии вполне, как говорится, готовятся к реваншу и к тому, чтобы выкинуть либералов из политического пространства. Я думаю, что эта схема… История повторяется зачастую.

Я думаю, что переход к политике изоляционизма сейчас, которую Трамп продекларировал, может привести к таким же последствиям как изоляционизм Рузвельта. Безусловно, Америка закроется от мира. Безусловно, это приведет к стабилизации американской экономики. Безусловно, для этой стабилизации американцы должны будут обеспечить внешние условия для подъема спроса, а это война. Америка окончательно вышла из Великой Депрессии за счет европейской войны, которая превратилась в Мировую, в которой американцы вмешались в двух ипостасях – и как действующая сторона войны, чтоб контролировать ее ход и, не дай бог, не позволить немцам победить, коалиции «оси». И второе, как война дала просто невероятное количество заказов для американской экономики.

Д.Пещикова

― Слушайте, ну, это, мягко говоря, очень мрачные перспективы. Значит, ничего хорошего…

М.Шевченко

― Ну, это перспективы, выгодные…

Д.Пещикова

― ...что Трамп пришел к власти нет.

М.Шевченко

― Это перспектива, выгодная для Америки. Война и так, и так идет. Она идет на Ближнем Востоке, она идет достаточно глобальная война. Война – это единственный способ привести американскую экономику, простой способ, самый простой способ, ну, и не затратный для Америки поднять, как бы, внутреннее производство в разы, в десятки раз.

Поэтому я думаю, что это совершенно разные сценарии существуют для России. Я б такой эйфории особо не испытывал. Знаете, скрепы скрепами и консерватизм консерватизмом, но, как говорится, политика Рузвельта, безусловно, способствовала развязыванию войны в Европе.

И когда Америка закрывается от Европы, это, безусловно, приводит к поражению в Европе, как правило, либеральных сил. Это приводит к тому, что на европейском континенте начинают доминировать силы, выступающие от имени разных консолидирующих идеологий. Пусть даже они и не будут тоталитарными как в 20-е – 30-е годы, но около того.

Д.Пещикова

― А Россия сейчас разве не поддерживает правых европейских? Марин Ле Пен?..

М.Шевченко

― Россия симпатизирует им. Я думаю, о поддержке речи нет, поскольку пока эти люди маргиналы и не играют большой роли в финансовой жизни Европы, пока, условно говоря, отношения с Меркель гораздо важнее, потому что большая коалиция в Германии контролирует немецкую экономику. А Беатрис фон Шторх с ее «Альтернативой для Германии» – это пока только перспектива. А здесь же российские элиты крайне осторожны, они, как говорится, очень боятся делать такие, фьючерсные ставки политические. Ну и перспективы очень серьезные. Я думаю, что если, на самом деле, Трамп это будет исполнять, то изоляционизм и «поправение» Европы практически неизбежно. В преддверии этого, кстати, думаю, британцы и организовали свой Брексит, то есть они отдалились от этой Европы континентальной, на которой, безусловно, правые партии имеют серьезнейшие перспективы. Правые и исламофобские реальные. А Британии-то зачем исламофобия, когда мусульмане в Британии играют огромную роль и обеспечивают англичанам выход на исламские рынки Индии, Пакистана, Бангладеша в первую очередь, там, Малайзии и так далее?

Д.Пещикова

― Ну, о последствиях Брексита мы с вами говорили, я помню, обсуждали.

М.Шевченко

― Борьба за рынки была, есть и остается сутью капитализма, глобального капитализма. Поэтому, именно исходя из анализа перераздела мировых рынков, их, как бы, перераспределения и финансовых потоков, надо смотреть последствия для России. Для России единственным рынком является Европа сегодня на данный момент. Сделать Китай рынком, особенно на фоне предполагаемого экономического спада в Китае, боюсь не получится: это крайне невыгодные будут сделки.

Для европейцев же сейчас объединение с Россией будет крайне необходимо, поскольку если срывается атлантическое торговое партнерство (а Трамп откровенно выступает против этого – это несовместимо с изоляционизмом), то, значит, европейцам надо по-прежнему искать рынки сбыта и источник сырья. Единственным источником сырья становится Россия и Ближний Восток в этой ситуации. Роль Турции, роль России резко возрастает.

Поэтому я думаю, что в Европе, безусловно, к власти будут идти те политические институты, которые будут выступать за консолидацию с Россией, за экономическое сближение с Россией, как это было при Шираке и при Шредере. Только это больше не будут социал-демократы – это будут, я думаю, все-таки, новые правые, у которых открываются большие перспективы, поскольку это не потому, что кто-то хочет (Меркель там или Путин), а это естественный интерес европейского капитала. Ему надо сейчас пробить…

Но между Россией и Европой стоит Украина враждебная. Я не завидую киевским элитам – они сейчас никому не угодны. Мало того, что они оскорбляли Трампа в социальных сетях, а потом как нашкодившие школьники стирали эти свои твиты, чем очень повеселили, честно говоря, нас. И Аваков, и Яценюк, и все остальные. Я думаю, Трамп как серьезный мужик, естественно, знает, кто про него писал гадости и называл его разным дураком.

Д.Пещикова

― То есть всё, теперь не поздоровится Киеву.

М.Шевченко

― Уверен, что в Киев вернутся те украинские политики, которые одной ногой будут, как бы, продолжать эту тему украинского национального государства, а другой будут содействовать скрепам реальным, а не духовным, между Европой и Россией. Медведчук, например, который во многом определяет политику и сейчас России в отношении Украины. И всегда был сторонником вот этой концепции «Европа от Атлантики до Тихого океана» и Украины как посреднического государства.

Д.Пещикова

― Раз про Украину уже заговорили, вот эта история с новыми диверсантами. Насколько вы официальной версии доверяете?

М.Шевченко

― Я не исключаю возможности, что если есть люди, которые могут кинуть гранату в полицейских у здания администрации президента… Помните, такое было? То почему бы не найтись энтузиастам, которые проберутся на территорию Крыма из-за?..

Д.Пещикова

― Так вот как раз о том и речь. Энтузиасты? Или, действительно, посланные Киевом разведчики?

М.Шевченко

― А дело в том, что там грань между энтузиастами и разведчиками в современной Украине очень, знаете ли, зыбкая. Дело в том, что многие национальные гвардейцы и все эти добровольцы АТО – они, с одной стороны, вроде как, национальные гвардейцы, а, с другой стороны, государство их не очень-то и контролирует, по большому счету. Они со своим оружием, которое они там получили на территории АТО, так бесславно ими проигранного, они, собственно, разъехались по Украине. И я думаю, что вообще государство (применительно к современной Украине) – понятие относительное. Есть государство по версии Коломойского, есть государство по версии Порошенко, есть государство по версии Ахметова, есть государство по версии Балоги, есть государство еще по какой-то версии, понимаете, наверняка которую мы не знаем там. По версии воров в законе, например, которые многое определяют и рулят в современной Украине.

Д.Пещикова

― То есть правительство – это ничто?

М.Шевченко

― Ну, это просто ставленники каких-то сил. Правительство – это ставленники разных сил, которые считают для себя западло, как бы, вылезать на ссученные должности…

Д.Пещикова

― В Минобороны говорят, что это не их разведчики, возможно и не лукавят, правильно? Потому что это, действительно, не их, а какие-то другие люди?

М.Шевченко

― А мы просто не знаем. Государство и энтузиасты после Майдана — это очень сливающееся воедино такое пространство, понимаете?

Д.Пещикова

― То есть для вас Украина сейчас совершенно беззаконие?

М.Шевченко

― Нет, это не беззаконие. Почему? Это такая Сечь Казачья.

Д.Пещикова

― Нет порядка. Все сами по себе.

М.Шевченко

― Они же говорят: «Душу и тело мы положим за нашу свободу, и докажем, что мы братья казацкого рода». Вот, Січ она и есть Січ. Это такая Січ. Січ – это же не государство. Січ – это, вот, вольница. Вот у них есть вольница. Я ничего против не имею: это одна из типов организации общества. Это имеет свои минусы, но и имеет, наверное, какие-то плюсы. Но, безусловно, я бы посоветовал каждому украинцу, на всякий случай, хранить в доме оружие, поскольку думаю, что безопасность украинского обывателя будет обеспечиваться в основном им самим.

Д.Пещикова

― Вот-вот. На этом давайте и заканчивать. Спасибо большое. Это особое мнение журналиста Максима Шевченко.

Источник

Количество показов: 1834
Рейтинг:  3.17

(Голосов: 3, Рейтинг: 3.33)